Часто приходится слышать, как старшее поколение сетует на проблемы коммуникации с младшим. Родители жалуются, что дети отбились от рук, не слушают их советов; с внуками сплошь и рядом вообще нет никакого контакта. Подрастающее поколение занято компьютерами, программированием – вещами, о которых людям за шестьдесят практически ничего не известно. Даже молодежный язык зачастую непонятен старшим.

Один водонос ежедневно носил воду в горную деревню в двух ведрах: одно было старое и ветхое, другое – новое и красивое. Новое ведро поддразнивало старое: дескать, какой в тебе смысл, пока хозяин взойдет на гору, половина воды из тебя вытекает! В конце концов и само старое ведро спросило у водоноса: хозяин, я уже все в трещинах, вода сочится изо всех швов, не пора ли заменить меня новым, крепким ведром? А водонос ответил: «Взгляни на тропинку, по которой я каждый день поднимаюсь от ручья. Видишь ли ты разницу между правой ее стороной и левой?». Глядит ведро: справа только камни да глыбы песчаника, зато слева зеленеет трава и растут прекрасные цветы. «На этой горной тропе своей влаги нет, – говорит водонос, – трава выросла и цветы расцвели только потому, что пока я поднимаюсь в гору неся тебя в левой руке, через твои трещины сочится вода. Если бы не эта красота, – клянусь, я давно бросил бы свою работу!».

В самолете сидят рядом два араба и еврей: арабы у иллюминатора, еврей у прохода. Самолет взлетел, еврей снял свои тесные туфли и приготовился отдыхать. «Позвольте мне пройти, – обращается к нему один араб, – я хочу выпить кока-колы». «Не беспокойтесь, – говорит еврей, – я вам принесу», – и в одних носках идет за напитком. Араб тут же хватает оставленный ботинок и плюет в него. Когда еврей вернулся с полным стаканом, такая же история повторилась со вторым арабом: тот попросил пройти, еврей вызвался и ему принести напиток, араб воспользовался его отсутствием, чтобы плюнуть во второй ботинок. Спустя какое-то время самолет идет на посадку, еврей обувает туфли и обнаруживает, что внутри мокро. «Б-же, молю Тебя, положи конец вражде между нашими народами! – восклицает он. – Ведь из-за этой вражды мои соседи не удержались и наплевали мне в туфли, а я не удержался и наплевал им в кока-колу…»

Рассказывают, одного человека приговорили к смерти за убийство. Вывели на эшафот, сам царь пришел посмотреть на казнь – и вдруг из толпы голос: «Он не виноват, это я убил!» Осужденный увидел, кто кричит, и, хотя прежде категорически отрицал вину, заявил царю: «Не слушайте его, я виноват, казните меня». Царь удивился и приказал на всякий случай провести новое расследование. В результате выяснилось, что оба объявившие себя виновными ни при чем, а убийство совершил совсем другой человек. Тогда царь вызвал того, кто кричал из толпы, и спросил, зачем он взял на себя вину за то, чего не делал. «Осужденный мой друг, – говорит тот, – я знаю, что он никак не мог убить человека, так пусть лучше меня казнят, чем его, невинного». Царь вызывает осужденного и спрашивает: «Ты до конца отрицал свою вину, зачем же признался, когда другой человек взял убийство на себя?» «Это мой друг, – отвечает человек, – я не мог допустить, чтобы он пострадал вместо меня». «Хочу наградить вас за такую взаимную любовь, – сказал тогда царь, – но у меня одна просьба: я хочу стать третьим в вашей дружбе…»

Отец с ребенком спускаются из горной деревни в долину, а навстречу им человек с мешком за спиной. Идет еле-еле, каждый шаг дается со всё большим трудом. «Что вы несете?» – спрашивает ребенок. «Вот, кирпичи купил в долине, чтобы печь переложить». Тут отец удивился: «Того, что ты несешь, слишком мало для нормальной печи». А человек отвечает: «Ничего, сложу маленькую печку, мне и так-то тяжело…» Идут они дальше, навстречу другой человек, тоже с тяжелым мешком за спиной, – но идет он легко, как бы не чувствуя усталости. Опять спрашивает ребенок: «Что вы несете?» «Алмазы! – радостно отвечает человек. – Я копал колодец в долине и нашел целое месторождение. Все камни выкопал, до последнего!» – «И вам не тяжело?» – «Да о чем вы говорите?! Я же теперь у себя в деревне дом построю, хозяйство заведу, да еще и соседям помочь останется! Такая ноша к земле не тянет…»

Один молодой человек целый день звонил своему отцу на работу и просил с ним поговорить. У отца выдался напряженный день, говорить было недосуг: каждый раз он объяснял, что занят и будет готов побеседовать позже. Вечером они встретились за ужином, сын спрашивает: «Папа, сколько ты зарабатываешь в час?» Отец удивился, но ответил: «Примерно 50 долларов». Тогда сын протягивает ему две десятидолларовые бумажки и одну в пять долларов и просит: «Я покупаю полчаса твоего рабочего времени: поговори со мной!»

В холодный день отец впервые ведет сына в хедер, но сначала решает погрузить его в микву. «Какая миква? – пугается жена. – У нас в деревне и нет ее!» «Значит, придется в реку окунуть», – настаивает отец. Жена спорит, да всё напрасно: отец берет большое полотенце и ведет ребенка к холодной реке. Окунает – ребенок кричит, как от боли: «Ой!» А когда растирает его полотенцем и одевает в теплое, ребенку становится приятно, и он уже только довольно вздыхает: «Ах!» Вернулись отец с сыном домой. Жена спрашивает: «Ну и зачем тебе понадобилось окунать ребенка в холодную воду?» «Во-первых, торжественный день, мы всегда в такие дни погружаемся в микву, – говорит отец. – Но главное – я преподал сыну важный урок. В жизни есть два пути: от “Ой” до “Ах” и от “Ах” до “Ой”. Если ты вначале пройдешь через трудности и боль, двигаясь к своей цели, то в конце с удовольствием скажешь: “Ах!” А если будешь только гоняться за удовольствиями – в конце оглянешься назад и скажешь: “Ой! Жизнь прошла мимо…”»

Двое пациентов пришли к хирургу с одной и той же жалобой – болит нога. Первый заходит, показывает ногу, и его сразу же кладут на операционный стол. Целый час из операционной слышны стоны и крики, наконец пациент выходит – бледный как смерть, что называется, «краше в гроб кладут». А второй ему говорит: подожди меня, я через пять минут выйду. Первый и удивиться не успел, глядит – действительно, его товарищ выходит от хирурга. «Как тебе удалось пройти операцию так быстро и безболезненно?» – спрашивает он. А второй отвечает: «Да я просто испугался операции и показал врачу другую ногу, здоровую…»

Жили в Витебске два еврея, оба чаем торговали, обоих звали Хойше: только Хойше-большой был миллионером, а Хойше-маленький мелким купцом. Вот поехал Хойше-маленький в Любавич, а по приезде туда получает телеграмму: «Начальник таможни груз конфисковал, а не получив взятки – уничтожил». Хойше прочел – и в обморок. Для него это было даже не банкротство, а вообще конец жизни, в эту партию чая он вложил все деньги, да еще на стороне занял. Как теперь с долгами расплатиться? Привели его в чувство, а он только посмотрит на роковую телеграмму – тут же снова падает без чувств. Бегут хасиды к Ребе: так мол и так, еврей умирает, как помочь? «Не ему эта телеграмма, по ошибке пришла, пусть проверит», – говорит Ребе. Хасиды на почту, все книги проверили – и выяснилось, что, действительно, телеграмма была отправлена Хойше-большому! Для которого, между прочим, конфискация одной партии чая – так, мелкая неприятность. Хасиды вновь идут к Ребе: что же это такое?! Мы вас сколько просим о чуде, а вы отвечаете, что, дескать, простой человек, чудесам не обучен – а тут для незнакомого еврея сотворили настоящее чудо! Улыбнулся Ребе: «Никакого чуда не было. Просто я знаю, что Б-г не дает человеку испытаний, которых тот не в силах пережить. Так что сразу понял, что телеграмма пришла не по адресу…»

Некий человек пришел в банк, прямо в кабинет директора, и попросил займ в миллион долларов. «Вы странный человек, – качает головой директор, – неужели вы думаете, что я дам деньги тому, кого совершенно не знаю?» «Да что же это такое?! – возмущается клиент. – В банке напротив мне сказали, что прекрасно меня знают и потому даже ста долларов в долг не дадут. Знают меня – не дают, не знают – тоже не дают. Так как же мне получить миллион долларов?»