Позвольте, поучение «сотвори себе наставника» у нас уже было: в шестой мишне «Пиркей авот», от другого авторитета, Йеошуа бен Прахьи! Неужели наши мудрецы по ошибке повторили одно поучение дважды? Нет, конечно, ошибки здесь нет. Шестая мишна и шестнадцатая, которую мы только что процитировали, исследуют разные ситуации. В шестой мишне речь шла об изучении Торы и, в более широком контексте, о приобретении знаний. Здесь без наставника никуда — если не хочешь остаться невеждой. А в шестнадцатой мишне раббан Гамлиэль говорит о необходимости обрести наставника, чтобы знать, как вести себя в спорных жизненных ситуациях.

 

На первый взгляд необходимость такого «учителя поведения» вовсе не бесспорна. Тем более что наш век объявлен «веком свободы», модные философы рекомендуют каждому полагаться исключительно на свой ум. И ведь любой человек считает себя хорошим и умным. До сих пор я ничего плохого не делал, даст Б-г и дальше так будет, говорит он себе, — зачем же мне наставник?

 

«Поучения отцов» действительно обращены к «хорошим людям» — искренне верующим, стремящимся к праведности, знающим Тору. Но даже такие люди не застрахованы от ошибки. Бывает, человек всю жизнь оставался праведным, а в зрелом возрасте согрешил. И это неудивительно: соблазны мира сего постоянно стучатся в двери, только приоткроешь — они стараются прошмыгнуть в самую узкую щелку. Как ни парадоксально это звучит, чем больше времени ты прожил праведно, тем больше опасность, что завтра совершишь ошибку: с каждым днем растет число жизненных вопросов, на которые у тебя нет точного ответа.

 

Вот как раз для таких ситуаций необходим «наставник поведения» — духовный учитель, который разрешит сомнения и укажет правильный путь. В данном случае главную смысловую нагрузку поучения «сотвори себе наставника» несет местоимение «себе» — из всех раввинов, учителей и авторитетов ты должен выбрать того, у которого есть четкие ответы именно на твои вопросы.

 

А почему сомнения — это плохо? Почему их надо избегать? На этот счет есть талмудическая притча. Когда евреи вышли из Египта, их вера была очень крепка. И это понятно — они своими глазами видели чудеса, которые Б-г сотворил, чтобы освободить их. Но потом пришел Амалек — и принес сомнения. Амалек не говорил евреям: «Б-га нет» — скажи он так, евреи просто посмеялись бы над ним. Но он говорил: «А может, казни египетские были не чудо, а эпидемия», «А может, воды моря разошлись просто потому, что случился сильный отлив»... Пришли сомнения — ушла вера; в конце концов дошло до поклонения золотому тельцу…

 

Наши мудрецы учат: если человек знает, что совершил грех, он должен принести искупительную жертву. А если он сомневается, совершил ли грех, должен принести двойную жертву. Почему? Потому что во втором случае он не понимает серьезности греха. Он как бы отмеряет «на глазок»: дескать, и так сойдет… А Тора, между прочим, все законы и заповеди подает в однозначной форме: Б-г ждет от нас четкости и сознательности!

 

Отсюда связь с третьим поучением мишны. Казалось бы — так ли страшно отмерять десятину на глаз? Один раз дам немного меньше, другой раз немного больше. Но Б-г требует отдавать на добрые дела именно десятую часть! Не потому, что это так важно Ему, — а потому, что это важно тебе. Если человек делает доброе дело «на глазок» — для него это дело имеет не слишком большое значение: совершает добро, но думает в это время о другом. А Б-г требует четкого представления о каждом нашем шаге. И если ты, не дай Б-г, согрешил — надо четко отдавать себе в этом отчет и точно подсчитать, как покрыть грех.

 

Хасидская притча рассказывает о торговце орехами, который каждый день в 100-граммовый кулек недосыпал пять граммов. Впрочем, зарабатывал он все равно мало, потому что покупатели сторонились его. Торговец пошел к раввину за советом. А чего ты хотел? — говорит раввин. — Ты же вор! Теперь ты должен в каждый кулек класть 105 граммов вместо 100 — и так до тех пор, пока точно не покроешь убыток, который нанес клиентам! Торговец так и поступил. И в последний день, когда счет уже почти сошелся, один человек взвесил купленные орехи, заметил излишек — и пошел слух по городу про честного еврея, продающего товар с походом. Клиентура у торговца выросла, а вместе с ней и заработки. И, хотя потом он уже взвешивал товар точно, покупатели остались с ним, потому что знали — этот честный, не обвесит…